Как работать с алекситимией, как быть с чувствами, когда человек называет чувства свои именами химических молекул, когда он на стиле, на адреналине, на дофамине и без серотонина. Как прийти от биороботического к человеческому?
Многие люди спорят о том как добыть дофамин, серотонин и окситоцин, собирая все нейромедиаторы и гормоны в кучу. Есть устойчивые выражения, связанные с названиями химических молекул, а не с чувствами и состояниями.
Говорят – получить дофамин, говорят – “на адреналине”. И это сообщает о эмоциях, чувствах и состояниях лишь косвенно, не давая раскрытия и переживания человеку и не направляя траекторию его движения и действия.
Вещества же упоминаемые все в кучу, нейромедиаторы и гормоны, гуморальные которые плавают в плазме крови, и которые в синапсах, все в кучу, и это упрощение.
Зачем обозначать эмоции и переживания названиями веществ, ума не приложу. Наверно, это язык алекситимии. Характерен для людей, которые не знают и не умеют контактировать со своими эмоциями и переживаниями, не могут назвать чувства свои. Так лучше в терапию, зачем себя механизировать инструкциями!
В терапии, если есть цель в этом, происходит узнавание чувств через ощущения и контекст. Как пример, на основе чувств ориентируешься, учишься говорить “нет”. Но чтобы это сказать себе на пользу, необходимо чувствовать.
Как же работает нейромедиатор в синапсе?
Между тем, до сих пор многие аспекты того, как там работают нейромедиаторы в синапсе, являются спорными. Известно, что пресинаптический нейрон транспортирует к синапсу пузырьки-везикулы с нейромедиатором внутри. Эти везикулы состоят из мембраны с всякими белками, и они должны как-то соприкоснуться с мембраной пресинаптического нейрона и открыться, чтобы выпустить нейромедиатор в щель синапса.
Возникает вопрос – а как это происходит, и есть две теории. Одна – что везикулы после высвобождения нейромедиатора в синапс сливаются с мембраной, а другая – Kiss and run, «поцелуй-и-беги», где после присоединения везикулы к мембране образуется отверстие, а везикула остается почти целой. Первый путь – долгий и затратный, а второй – быстрый. Все это обнаружили лет 50-70 назад с помощью замораживания и электронной микроскопии, но механизм изучается до сих пор, поскольку Ин-витро, в заморозке, и Ин-виво, в живом нейроне – разные картины.
Kiss and run, «поцелуй-и-беги» — это тип высвобождения синаптических везикул , при котором везикула временно открывается и закрывается. При этой форме экзоцитоза везикула прикрепляется и временно сливается с пресинаптической мембраной и высвобождает свои нейротрансмиттеры в синапс, после чего везикула может быть повторно использована.
Kiss-and-run отличается от полного слияния, когда везикула полностью коллапсирует в плазматическую мембрану , а затем извлекается с помощью процесса, зависящего от белка клатрина. Идея о том, что нейротрансмиттер может высвобождаться «квантами» (порциями) путем слияния синаптических везикул с пресинаптической мембраной, была впервые выдвинута Бернардом Кацем и Хосе дель Кастильо в 1955 году, когда впервые появились первые ЭМ-изображения нервных окончаний. Возможность временного слияния и быстрого извлечения мембраны везикул была предложена Бруно Чеккарелли в 1973 году после изучения в электронном микроскопе сильно стимулированных нервно-мышечных соединений лягушки и косвенно подтверждена работой его группы в последующие годы с использованием электрофизиологии, электронной микроскопии и методов быстрого замораживания. Фактический термин «поцелуй и беги» был введен сотрудниками Чеккарелли после того, как были выполнены первые исследования мгновенной емкости мембраны и амперометрических измерений высвобождения трансмиттера, которые показали, что секреторные продукты на самом деле могут высвобождаться во время временного слияния везикул с мембраной.
До сих пор идет спор о полном слиянии и слиянии «поцелуй и беги», а также о том, какая модель отображает более точную картину механизмов, лежащих в основе синаптического высвобождения. Повышенное накопление частично пустых секреторных везикул после секреции, наблюдаемое на электронных микрофотографиях, является наиболее убедительным доказательством в пользу модели «поцелуй и беги». Накопление частично пустых везикул после секреции предполагает, что во время секреторного процесса только часть везикулярного содержимого способна покинуть клетку, что могло бы быть возможным только в том случае, если бы секреторные везикулы временно установили непрерывность с плазматической мембраной клетки, вытеснили часть своего содержимого, а затем отсоединились и снова запечатались.
И какой прок от этой нейронауки и нейрохимии психологу?
Впрочем, это дело психофармакологов, мы же психологи заметили интересное словосочетание “поцелуй и беги”, и так возникла эта заметка. На самом же деле мы работаем с чувствами, чтобы клиент постепенно преодолел алекситимию, и научился чувствовать и руководствоваться своими чувствами в своих действиях. И это в некоторых случаях не простая задача. Ведь даже с такими чувствами как интерес и отвращение – бывают проблемы!
Интерес возникает там, где страшно, где угроза, а отвращение вообще не чувствуется и не переживается, так как подавлено еще в детстве. Или наоборот, гипертрофировано отвращение – и поэтому также не чувствуется и не переживается.
Алекситимия наблюдается при самых различных проблемах – и при проблемах с нарциссизмом, и при гистрионных проблемах, и при шизоидных уж точно. И работа с называнием чувств и проработкой восприятия и контактом с чувствами достигается исцеление, то есть психологическая терапия происходит. Такое вот универсальное направление работы – исследовать чувства, замечать их зарождение в телесных ощущениях, потом называть чувства, потом раскрывать их в переживание – достаточно универсальный подход в терапии. Нет, это не подход, и не главная линия терапии, но очень полезный ее инструмент.
С уважением, ваш психолог Евгений Власов.
©