Продолжу свои изыскания по восполнению своих же пробелов в обучении. Наряду с привычной и понятной тяжеловатой и тяжелой ретрофлексией, что такое эготизм в гештальте, не праздный вопрос.
Эготизм в гештальт терапии причем тут улитка, не понятно
Возможно, что на моих трехдневках что-то было по эготизму, но вскользь, и у меня не отложилось. Пишут, что это есть сильная степень ретрофлексии при наличии жесткой и нефункциональной границы контакта. Пишут что эготизм это форма конфлюэнции, и не кто нибудь, а первый теоретик гештальт терапии Пол Гудмен. Эготизм для меня был сложен для понимания. Как, что, про что, как увидеть, как работать. Это один из способов прерывания контакта, о котором из обучения я могу вспомнить следующее.
Эготизм по координатам цикла контакта находится близко к максимуму кривой контакта, либо близко к процессу ассимиляции. Суть прерывания – преждевременное «знание об опыте», то самое априори, которое относится к восприятию и впечатлению. Все питательные для психического метаболизма вещи и вещества не ассимилируются, а приводят к получению субъектом заранее определенных им результатов, при этом как следствие, спонтанность невозможна. То есть, контакт в терапевтической работе затруднен и терапия, в общем, тоже не возможна.
- Чрезмерная функция Эго. Как это понимать? Обычно – никак не понимают, и поэтому я могу предположить, что Эго развито и активно, а функция Ид, скорее – неактивна, она не живая. Функция персонэлити сильно деформирована, в плане того, что она не может работать как интегратор нового опыта, что бы ты не делал нового, в результате получается автомат Калашникова.
В терапии, значит, следует как-то поддерживать и наполнять функцию Ид. Это необходимые ресурсы. Мы предполагаем, что оживление как-то может помочь, но результат предсказать сложно: наполнение ресурсами может сыграть и в направлении дезадаптации.
- Эготизм не путать с эгоизмом, я это пишу, потому что при поиске в некоторых системах замечал, сто поиск воспринимает эти слова как синонимы. Эгоизм – когда человек ставит себя выше всех окружающих, и действует исключительно в своих интересах. Эготизм – способ прерывания контакта, при котором новый опыт в общем-то возможен, но любое достижение нового опыта тут же «вылетает из головы», потому что «так не может быть», и я знаю, как это обычно бывает, я знаю заранее как должно быть и поэтому все остальное мне показалось, и быстро забылось, чтобы не нарушать привычно сложившейся картины мира. Эта картина мира достаточно ригидна.
Ригидность границы – это результат какого-то прошлого опыта, который неминуемо воспроизводится, бессознательно и надежно. Эго работает как штамп, воспроизводит реальность копированием предыдущего опыта, не зависимо от предъявляемого разнообразия возможностей среды. Значит, следует предположить, что эготизм связан с психической травмой, или, в других терминах, с привычным обменом чувствительности на безопасность.
Для терапевтического подхода это значит, что был период, когда витальные функции границы работали, и что-то произошло, и они перестали работать.
- Эготизм и слияние. Эготизм как невозможность слияния на максимуме кривой контакта. Это не то слияние, которое вначале цикла, а слияние – 2, при вершине кривой контакта.
Более того, эготизм – это противоположность слиянию. Слияние требует подвижной и проницаемой границы, живой границы, которая питается как инфузория, такая метафора, с вакуолями. Для эготизма характерен ригидный характер границы-контакта, это значит, что граница работает, если приспособлена, и условия не меняются. Какие-то новшества, новые люди, отличные от старых, не могут появиться, граница на это не рассчитана. Новые вакуоли с питанием тут же схлопываются, не доставляя психике питания, такая метафора из фантастической биологии.
Это скорее следствие, но для терапии есть важный момент, когда можно заметить, как человек останавливает это слияние – 2.0.
- Эготизм это бывает при нарциссизме? Один коллега удивительным образом ассоциировал эготизм с пищевым поведением в отношении субъектов. То есть, люди потребляются как еда, или какие-то качества или психическая продукция этих людей вокруг испытуемого поедается им как еда. При этом нетрудно заметить, что контакт невозможен как с субъектом, как замечание друг друга и движение в диалоге, как сложная траектория, траектория достаточно проста и предсказуема.
Нетрудно заметить, что, если человек как еда – его объективировали. Это сильно напоминает нарциссический способ поведения с ближними – объективировать, использовать, съесть. Недаром же говорят о жертвах нарциссов, об их зависимых партнерах, которые являются жертвами – их нарцисс «сжирает». Жертву обычно жрут, живьём. Поэтом так плохо после того, как сожрали.
Сесть на уши, нагрузить собеседника выше крыши и сбежать в туман. Принять дар как должное и продолжать принимать, не отдавая ничего взамен. Признаки эготизма, подмеченные разными коллегами в их лекциях.
Поле и жизненное пространство достаточно пустынно. Такое впечатление, что регионы как пузыри застыли в неизменной конфигурации, и на поверхности границы психики все привычно и привычные потребности наготове. Трудно чему-либо новому всплыть из глубины навстречу новой возможности среды. А может внутри нет регионов, а есть пустота. Мы же можем воображать конфигурацию поля какой угодно, так что либо регионы не движутся, либо есть 1-2 слоя у поверхности, а внутри – пусто.
Что написали теоретики об эготизме
Но все простые метафоры об эготизме не очень-то работают, поэтому следует обратиться к первоисточнику. Это книга написана Полом Гудменом в контакте с Перлзом. У меня нет знаний, но есть догадки, что Пол Гудмен обладал четким логическим и категорийным аппаратом, мог хорошо формулировать, писать сложные тексты, текст Перлза сильно отличается от текста Гудмена, даже в переводе это заметно. То есть автор теории ГТ – Гудмен, вот так как-то.
В этой книге, «Теория гештальт терапии» глава об эготизме сразу разводит патологический и нормальный эготизм. То есть, еще тогда Пол Гудмен предполагал, что прерывание контакта – это не только и не столько прерывание, сколько способ организации контакта, и у него есть нормальные и патологические, он пишет «невротические» стороны. Выше мы описали патологические стороны. А нормальный эготизм – это осторожность и «должная осмотрительность» при сложных процессах, сложных отношениях, это нормальная педантичность и нормальный перфекционизм, – смотреть всюду вокруг и убеждаться в том, что все идет предсказанным путём и приведет к запланированному результату. Такой подход не для нового, а для воплощения чего-то сложного, для повторения чего-то сложного, например, технически сложные решения нуждаются при воплощении, чтобы люди проверяли 7 раз, и только потом отрезали, это эготическая пословица.
Еще в теоретической книге Пол Гудмен пишет о том, что эготист, как человек, это вероятный результат хорошей работы психоаналитика, может, тех времен. В результате работы важное тайное из бессознательного пришло в сознание, и теперь надежно контролируется, чтобы не мешало жить. Вместе с тем, чрезмерный контроль превращает живую аутентичность в созданную, в искуственную, в которой никак нельзя быть менее аутентичным, чем есть. И да, Пол Гудмен пишет о том, что эготизм – подвид слияния, а не ретрофлексии. Но мы предположим, что это все же отдельный, не очень хорошо описанный, и трудно излечиваемый в терапии «прерыватель контакта».
- Прочность и ригидность границы контакта. Психологическое поле замерзшее, без снега…
- Быстрое удаление из осознания и памяти нового опыта, вполне возможно, с приложением усилий терапевта там в осознании возникшего. Именно эта характеристика эготизма отражает похожесть его на ретрофлексию.
- Противоположность слиянию второго типа – невозможность сливаться, из-за ригидности границы контакта, она неподвижна и прочна. Эта противоположность указывает на то, что эготизм есть, в какой-то мере, полярность конфлюенции.
С уважением, ваш психолог Евгений Власов.
©