В 80-е годы математики и компьютерщики активно заговорили о связи особых областей своего интереса с живописью. Именно к этому времени были получены первые изображения фракталов
20.01.2011 Свидетели искусства. Фракталы, психика и живопись
Картины Людмилы Варламовой
Человеческий мозг устроен подобно Вселенной. Ученые институтов высоких энергий в подмосковной Дубне и московском МИФИ зарегистрировали способность человеческих глаз испускать фотоны — свет. Эта удивительная особенность и делает нас людьми: свет и цвет — овеществленное многообразие нашего разума. Сила нашего ума воплощается в оцвечивании окружающего и каждый знает, каким серым, блеклым и тусклым кажется мир, как только портится настроение. Мы как бы сами себе сигнализируем в плохом настроении, что необходима питательная зарядка цветом и светом. Изменчивость исцеляет — получение новых ярких впечатлений гарантирует смену внутреннего ландшафта — искусство лечит.
Возвращаясь к самоподобию Вселенной, стоит обратить внимание на параллели Вселенной и психики. Ключ к этому подобию — искусство. Оно так глубоко трогает нас благодаря своей особенности быть тождественным нашим представлениям о самих себе, мире, прошлом и будущем одновременно, через цвет и форму. В этом кроется сила воздействия талантливых картин на зрителя — секреты выбора, что поднимают над вечностью времени. Произведение искусства всегда многомерно и отражает три точки, даже не точки, а вектора нашего восприятия: прошлое, настоящее и будущее. Сознание творит окружающую реальность через эти три вектора, разворачивающихся в нашем мышлении как красочная плоскость или знаковая система.
Поэтому искусство начинает быть нам интересным, когда мы стремимся развиваться, узнавать нечто новое о себе и о мире.
Свидетели искусства. Фракталы, психика и живопись
В 80-е годы математики и компьютерщики активно заговорили о связи особых областей своего интереса с живописью. Так предполагалось и раньше, но именно к этому времени были получены первые изображения. Фракталы — нелинейная динамическая система, имеющая несколько устойчивых состояний. Фактическое состояние системы после ряда изменений зависит от изначального
состояния. Каждое устойчивое состояние имеет варианты начальных состояний и определенные конечные состояния. То есть, каждое состояние стабильности имеет базовые области прогнозируемых изменений в виде линий, цветов, пространственно-временных протяженностей — довольно сложные структуры. Построения фракталов в виде картин и изображений похожи на горы, цветы, деревья, они исчерпывающе демонстрируют трещины и изгибы природного организма, они «как живые».
Главная особенность структуры фракталов — самоподобие. Крохотная часть фрактала содержит исчерпывающую информацию обо всём фрактале. Капля росы на листе после дождя отражает всю Вселенную.
Психика человека подобна математически выстроенному фракталу в своей способности воспринимать и порождать сложные системы. Мы также можем вернуться назад и осознать причины нынешнего положения и мы меняемся, сохраняя исходные предпосылки. Это важное свойство делает людей способными к обучению, изменению и развитию через предыдущий опыт и к передаче другим подобным своего видения и знания. Мы воспринимаем мир одновременно одинаково и по-разному. Человек видит цвет и считает количество знаков, это базовое свойство нашей психики и пружина эволюции. Мы передаём послание о себе через века и расстояния в виде концентрированного опыта, отраженного в искусстве соединённом с точностью науки.
Собирательство и коллекционирование
Однажды происходит маленькое чудо. Чудом в нашем измерении можно считать приобщение человека к реальности более высокой, чем повседневность. Реальность искусства становится переходным моментом к осознанию себя другим существом, уже получившим импульс живого прикосновения к источнику творчества через его продукт. Знаковость такого события осознаётся и осмысляется через критерии, положенные в основу, кажется, простых действий: поиска, выделения общих черт, нахождения соответствий, приобретения и, наконец, транслирования своего интереса к тому, что получилось собрать! И не думайте, что это легко.
Хорошие собрания живут своей жизнью, подчиняющейся законам самоподобия живых объектов. Черта или грань между собирательством и коллекционированием похожа на простые линии фракталов, они и коллекция — функциональные соприродные системы. С этого момента начинается большое чудо: коллекция становится самоорганизующейся.
Многие страстные коллекционеры говорят о собственной логике собрания, когда нужные вещи или события, их притягивающие, как будто формируются под влиянием каких-то внешних, над-ситуационных законов. Особенно благоприятны в этом отношении тематические серии, раскрывающие грани красоты в новых и новых прочтениях.
Портрет
Написание портрета как проверка художника на профессиональное соответствие. Любимый и уважаемый жанр разделяется на портреты, выполняемые по заказу, и написанные по случаю. Заказные портреты приносят честь и хвалу психологизмом изображения героя, проникновением в его внутренний мир, запечатлением тончайших движений души. Портреты по случаю, жанровые сценки, зарисовки замечательны благородством простых обыденных дел и людей, занятых своей жизнью. Выразительность человеческого лица, его неповторимость запоминается именно архитектурой его форм: человек живет, дышит и постоянно движется. Характер персонажа дополняется прорисовкой и тщательной разработкой фактур костюма, света в окружающем ландшафте, намёками на общественное положение или ситуацию. Важное дополнение — интерес к человеческой личности как основа портрета — проверяется мерой таланта. Лицо может быть менее характерным и тогда пейзаж, ландшафт или декор дают намеки о характере. В нем может отражаться трудность выбора жизненной дороги, или запрятанная улыбка в уголках губ, мир и радость в линии подбородка и прекрасные качества души, побеждающих грусть и горечь.
Особенно изысканны женские портреты. Молодые, в великолепных платьях, с подчеркнуто-женственными фигурами красавицы живут и меняются, храня свою тайну в зависимости от освещения. В них за внешней хрупкостью экзотического цветка скрывается закаленность
и твердость, прикрытая вуалью модной изнеженности. Это парадные картины — слепки нашего времени, свидетельство мощи искусства.
В работах Людмилы Варламовой отражается многогранность натуры художницы и постоянный поиск новых стилистических и технических решений. В изображениях людей и ландшафтов она никогда не довольствуется «обычной» акварелью или пастелью. В графике и в работах тушью меня всегда поражает ясность и решительность ее почерка, а сам процесс создания монотипий удивляет и волнует: добавив несколько штрихов и линий в отпечатавшимся на бумаге пятнам, художница представляет нам элегантную «Даму у фонтана», прогуливающуюся в хорошем настроении.
Возможно, именно это и привлекает более всего: стремление художницы к неожиданному, которое влечёт за собой изменение стиля, темы, тональности ее произведений, что, в свою очередь, требует от меня как зрителя быть готовой к открытиям при встрече с новыми работами Людмилы Варламовой.
Сабина и Томас Костевич, коллекционеры современного русского искусства, Германия.
Людмила Варламова уверенно продолжает завоевание художественного пространства. Её картины всё чаще появляются не только на отечественном небосклоне, в последнее время её живопись можно было видеть в выставочных залах Праги, Ниццы и даже одной из африканских стран. Круг её почитателей неуклонно увеличивается, вызывая удивление темпами роста, который, безусловно, объясним вполне конкретными причинами. Ныне, когда залы многих галерей заполняются экстравагантными изделиями концептуального характера, когда зрителю представляются опусы, по своему значению не уступающие газете-однодневке, картины Варламовой обращаются к сокрытым чувствам человека и находят отклик. Наш современник, ныне обделённый ощущениями эмоциональной жизни, невольно ищет выход к ним и находит их в произведениях Людмилы. Эти переживания естественны и художник облекает их в адекватную изобразительную форму в рамках привычных знакомых образов. Они окружают нас, но не всегда в жестком режиме повседневности у нас хватает сил заметить те явления, которые делают род людской отзывчивее, внутренне богаче.
Круг художественных образов Варламовой не так велик — театрализованная жизнь в рамках Commedia dell’Arte, музыка скрытой страсти — танго, ностальгия по красивым, свободным, но уже ушедшим навсегда отношениям мужчины и женщины в стилистике романов Ремарка. Сверкающая вереница арлекинов, пьеро и коломбин втягивают зрителя в карнавальный поток, делая его соучастником праздничного события.
В мельтешении всплесков радостной возбужденности нет-нет, да и проявятся оттенки легкой грусти, напоминающей о том, что праздники не вечны. Оттенок грусти и да-же своеобразного memento mori почти всегда окрашивает работы Людмилы. Они ощутимы и в материализованных звуках «Кумпараситы», когда в текучих и одновременно порывистых движениях сомкнувшаяся в объятиях пара переживает моменты, подобные вечности. Но… последний аккорд, — он и она разойдутся, чтобы больше никогда не встретиться. Сохранится лишь в памяти каждого из них острота ушедших переживаний, подобно засушенному цветку между страниц любимой книги.
Серия акварельных листов, изобразительные элементы которых — обрывки писем, стихов, лепестки осыпавшихся цветов, своеобразный «альбомный натюрморт» — напоминают об этих знаках интимной памяти. Во французских текстах узнаются стихи Бодлера, которые придают этим работам Варламовой оттенок многозначности. Акварели исключительно привлекательны своей прозрачностью, легкостью владения кистью. Автор мастерски обыгрывает незаполненные краской белые участки листа, заставляя их работать на образный ряд.
Людмила Варламова чутко относится к эмоциональному состоянию своих персонажей. В ряде картин она, не скрывая, обращается к взаимоотношениям мужчины и женщины, воспетым литературой и кинематографом 20 – 30-х годов прошлого века. Любовь на грани разрыва, одиночество по-ремарковски, по-хемингуэевски. Все полотна этой серии — своеобразная «Набережная туманов». Романтизируя содержательную бессюжетность, художник погружает нас в мир тонких, зафиксированных кистью, переживаний.
Приглушенный свет в интерьере кафе, сидящая женщина с сигаретой. Или — солнечный ветреный день.
Широкий пляж. Вдали пролетает кавалькада всадников. На первом плане — фигуры, то ли идущих, то ли остановившихся мужчин и женщин. Развевающиеся одежды. Казалось бы, это всего лишь стаффаж. Однако, постепенно нащупывается некая связь, может быть нарушенная, а может быть устанавливающаяся. Воздух пронизан, — нет-нет, не чувственностью, а чувством, ностальгией, пока еще не определённой, зависящей от того, на какую волну настроен сам зритель. Это и привлекает в полотнах Людмилы Варламовой, и «вербует» ряды ее почитателей.
Михаил Красилин, Москва, лето, 2006
Подготовила Юлия Ларионова
Людмила Варламова. [email protected]