Кто на самом деле является героем булгаковского Cобачьего сердца?
02.02.2011 Сердцу не прикажешь
Сердцу не прикажешь
“Я пёс. Разумеется, у меня есть интеллект, однако в жизни я руководствуюсь нюхом, слухом и зрением”. Иосиф Бродский
Давным-давно талантливый русский писатель Михаил Булгаков написал известнейшее своё произведение о Собачьем Сердце. Сюжет был прекрасным образом экранизован и стал поистине кинематографическим универсальным интеллигентским гимном. Я смотрел это кино по телевизору несколько раз. Музыку к фильму сделал великий Дашкевич. А само знакомство моё с текстом состоялось в необычных обстоятельствах студенческого общежития университета в Берлине. Необычность состояла в том, что сантехнические комнаты были общими, и, пойдя умываться, можно было увидеть как принимала душ какая-нибудь местная студентка. Некоторые наши студенты этим пользовались и чистили зубы несколько раз, часов так в 6 вечера. Но не в этом дело. Я прекрасно помню, что на каком-то этапе чтения у меня случился сильнейший припадок настоящего смеха.
Произведение это по структуре гомологично «Роковым Яйцам», но гораздо привлекательнее. Да что там, это просто круто. Скажите, что это не так, и я ваш враг на веки вечные, как писал Булгаков. Про фильм я могу сказать, что до сих пор у меня хранится кассета с его записью, причем не купленная, а собственноручно записанная с эфира. Это единственный фильм, который я так записал, и, наверное, это о многом говорит. Так о чём же?
Идентификация
Читатель, слушатель и зритель непроизвольно ассоциирует себя с одним из главных героев сказки, о сказках написал статью в прошлом выпуске. Согласитесь, это ведь гиперреальная сказка! Наверное, вам нравился профессор Преображенский? Великолепный человек, умный и добрый. Знающий себе цену и называющий её не стесняясь. Кладущий червонцы в верхний ящик стола. Умеющий отстаивать свои интересы и не покупать дурацкие журналы. Я надеюсь, вы не пожалели, что купили этот? (Я, заискивающе глядя вам в глаза, снизу вверх). А какой у него ученик?! Этот Борменталь, а? Молодой, энергичный, решительно берущий инициативу в свои руки. Все герои, от дворника до профессора выпуклые, как грудь тёплой и вкусноготовящей Дарьи, которая сама как пожар, и поэтому ее любит пожарник. Сексапильная чистая Зинаида, которая тянет в рот всякую гадость… а каков Швондер, а? Настоящий председатель ТСЖ!
Причина пристального внимания Булгакова к сюжету – это квартира. Она живая, как тотемическое животное, она желанна и велика. Стремление художника к московской квартире столь же громадно и архетипично, как стремление любого человека, особенно – мужского пола – родиться обратно, туда, где можно чувствовать покой и безопасность. Булгаков не имел московской квартиры и мечтал о ней. Так кто же он, фаворит? Кто герой Булгакова? Неужели профессор?
Признаюсь, что сделать такой ход для меня смелость. Похожая на публичное обнажение. Но, если совершенно не стеснялись немецкие студентки и студенты, почему бы и нет? Я люблю Шарикова, это мой герой. Я рискую предположить, что именно благодаря подсознательной идентификации с Шариковым, этот фильм так был популярен, особенно в интеллигентской среде. Я это понял недавно. Знаю, что рациональные доказательства и обоснования не укрепят моей веры и любви, точно так же, как и вашей, но что я еще могу для вас сделать? (снова – виляние хвостом и заискивающий взгляд снизу). Вы немного не согласны со мной? Вы ненавидите пролетариат? Так работают механизмы сопротивления вашей души. Вы сопротивляетесь тому, что больше всего в себе отвергаете и от чего хотели бы избавиться, но не можете. Итак – обоснования, доказательства и аналитические замечания к повести о настоящем человеке по имени Полиграф.
Ах, если бы это была дискуссия!
Кто она – интеллигенция конца 80-х годов прошлого века? Имела ли она право смеяться над Шариковым, ненавидеть пролетариев? Полное право имела. Получала она, как правило, меньше, чем он. Происхождение её… Да, кстати, о родословной. Большая часть настоящей русской интеллигенции уехала из России, была подавлена, меньшая стала сотрудничать с большевиками и сохранилась. Я утверждаю, что интеллигенты 80-х, а особенно, её верхушка – произошли от пролетариев и крестьян. Смеялась интеллигенция над своим невиртуальным непринятым отцом.
Собачье сердце – символ преданности, верности и покорности. Олицетворение безусловной любви. Наивный бездомный пес, которому обварили бок. Михаил Афанасьевич, подвергнутый критике за свои тексты. Монолог пса, который представляет свою скорую смерть на промёрзшей улице берёт за живое, это правда. Я чувствую его боль. Хранитель реальной жизни московских подворотен, невинная душа. И профессор, со злым умыслом приманивающий собаку.
Развитие сюжета повести двигает только быстроменяющаяся шариковская душа и плоть. Профессор изнасиловал природу, совершив поистине куликовский акт с собакой, явился только лишь триггером, он в свою защиту, в своё оправдание может сказать, что такую операцию не каждый может сделать. Профессор заморожен, предсказуем, постоянен. Ему больше некуда развиваться и расти. Он стар. Он суперстар. Его огромная по шариковским меркам квартира пропахла карболкой, табаком, пылью и старым человеком. Только на кухне еще сохранился приятный запах. Разве можно испытывать симпатию к этому вивисектору, вероятно, ставшему предтечей образа доктора Лектора, евшего своих двуногих пациентов? Его последователи поставили памятник Собаке. Чувствовали они вину или были прирождёнными садистами?
Развитие личности Шарика происходит бешеными темпами, он за считаные дни осваивает человеческую речь, учится выражать свои мысли и желания. Да, он глуп, порою – жесток. Как ребёнок. Который может залить всю Квартиру водой, разбить стекло, гоняться за кошками. Естественное детское поведение вызывает гнев старого человека. Воспитанное чувство доброты и неприменения силы в воспитании ребенка, в отношении любого живого существа со временем отказывает профессору.
Все ограничения и правила большой московской Квартиры, калечащие собачью верную душу – эта метафора воспитания ребенка в стиле старой русской интеллигенции – наводит меня на ужасную мысль. А кому больше сочувствовал Булгаков? Окончательно для себя решил я этот вопрос.
Что значит рефлекторное, из собачьего прошлого пришедшее навязчивое желание Шарикова душить бездомных кошек, по сравнению с двумя удавшимися попытками двух интеллигентов сначала удушить медицинским эфиром собаку, а потом, уже руками удавить отчаявшегося и взявшего в руки револьвер человека? Господи, я на своей шее чувствую длинные, покрытые от страха холодным и липким восточно-европейским потом пальцы молодого доктора с удушающей фамилией, вожделеющего свежих трупов! Для справки, борментоловая мазь имеет очень неприятный запах, и ею раньше мазали мне мокрый нос…
Борменталь был в полной безопасности, но он испугался. Зря. Никогда человек с собачьим сердцем, пусть даже и с яйцами алкоголика из нижайшего сословия не смог бы выстрелить в человека, в своего хозяина и покровителя, а ведь, согласитесь, было за что.
Эпилог
Мы можем искать в повести Булгакова какие-то классовые разборки и борьбу сословий. Мы бесконечно можем утверждать, что разруха – она в головах. Да, головы интеллигентов всегда были в разрухе. Только любящее собачье сердце было цельным.
Но, как одежда с женщины, падают с булгаковских образов застарелые классовые оболочки, и, глядя из современности, я вижу на их (её) теле руку Мастера. Игра становится сложной, исход её более не однозначен. Кто выиграет? Кто выйдет из неё героем?
Многослойность смыслов, которыми мы можем наполнить талантливую прозу – это единственный наш выигрыш. Что же мне остаётся? Остаётся жить. В большой московской Квартире. «Ой, свезло мне, свезло». А еще я люблю выть песни.
Пожалуйста, не упрекайте меня в большевизме и в падении нравов. Этого нет. Мне действительно близки принципы уважаемого профессора, и я бы им следовал, напевая оперные арии и покуривая трубку, но в большей квартире и на Пречистенке. Действительно, говорить и даже писать – не значит «быть человеком». А что, быть человеком – это предмет особой гордости? Извините меня, я так не думаю. Я уже истрепал мудрую сову-терминатора с красным взглядом и её бесполезно сдавать чучельнику. Да и что я могу поделать со своим сердцем?
Ну а теперь люди умственного труда могут от души посмеяться! Быть человеком умственного труда – еще не значит быть интеллигентом. Позвольте, но как же он служил редактором журнала?