Интересное событие – PR-фуршет с призами от компании «Никколо-М», которая объявила конкурс на лучшие студенческие работы в области политического и бизнес-PR. В конкурсе победили две девушки, по поводу этого была пресс-конференция и вручение призов
Одним из архиважных методов работы с населением является PR. Известная, ведущая, можно сказать, компания «Никколо-М» объявила конкурс на лучшие студенческие работы в области политического и бизнес-PR. В конкурсе победили две девушки, по поводу этого была пресс-конференция и вручение призов.
В президиуме я наблюдал из знакомых лиц — Георгия Сатарова. Первый раз я встретился с ним в мужском туалете ЦДХ, была выставка художника Белюкина. Я тогда удивился: человек из телевизора, ан нет — тоже туда же приходит.
Сатаров исключительно добрый. Широко улыбается — приятный человек, эмоции выражает, живой. Он отметил, что направленность большинства работ на конкурсе не PR, а PA (Political Advert) — политическая реклама. Отношения — это трения и диалог, участвуют две стороны, два субъекта. Это роли и игры. А в современной политике идет игра в одни ворота — делается политический продукт, а потом его вам предлагают посмотреть, почитать, и выбрать. Это называется PA. Современный PR отсутствует в России — он умер. Может, не совсем умер, а так — еле дышит. Все, кто преуспел в нем в горячие ельцинские годы, теперь переквалифицировались, но не в управдомы, а в учителей. «У меня аспиранты и студенты». Они аспирируют.
Второе направление переквалификации — бизнес-PR. Это почти то же самое, что реклама. Только формы более разнообразные, навязчивый монолог пытается стать диалогом. Какая-нибудь сникерс-урбания от Марс. Или колеса фортуны от Брынцалова. Крылья родины-матери от Либресс. Или что-то подобное — акции всякие. Безусловно, им грустно все это.
Полит-PR — это звучит куда гордее.
А вот рядом в президиуме — Александр Донцов, декан факультета психологии МГУ. Крепкий моралист — он тут же обратил внимание всех лауреатов конкурса на то, кому они служат: «Отвечать придется перед Богом» — тут ни победившим губернатором, ни продвинувшимся сникерсом не прикроешься. Идея ответственности не нова — только понимать ее надо правильно. Ответственность — перед миром, людьми, окружающей природой, но не ответственность перед органами следствия и репрессий. Ответ миру, все та же способность к диалогу.
Выдавливать нужно не рабство — теперь выдавливать нужно аутизм. Советское время не вытравило в людях аутистическое начало. Главенствовала пословица: «Моя хата с краю». Хаты все еще более отдалились от центра с приходом нового времени — раньше ядро нашей политсистемы, всякие организации — лупили по голове тех, кто с краю и возвращали их в «семью». Теперь верх взяли те, кто за индивидуализм. Это неплохой лозунг. Но свобода, она познается и существует в диалоге, как ощущение другого рядом и внимание ему. Просто свободным, как атом газа (это из Кара-Мурзы Сергея), человек быть не может. Тот, кто уже совсем свободен — это мешок для транквилизаторов и антидепрессантов, сосуд для вотки. Или террорист.
В конце был фуршет (огромное спасибо «Никколо-М»!). Рядом со мной у фуршетного стола оказался корреспондент из газеты «Версия», которого я видел накануне в бункере у Лимонова. Он вслух задавал сам себе вопрос: «А где же спиртные напитки?..»
Единственно разрешенный диалог по форме: ты — мне, а я — тебе — верный рыночный путь к психотерапевту. Верной дорогой идете, граждане!